Великие сказочники мира

Добро пожаловать на сайт, объединяющий разные поколения сказочников. Только у нас вы найдёте захватывающие дух биографии сказочников прошлого, а также сказки, сочинённые современными авторами.

Написать сказку
slider image slider image slider image slider image slider image

Фонарик

Фонарик

  • Автор Maria Borisova
  • Дата публикации 20 декабря 2015
  • Понравилось 2 читателям
  • Прочитало 818 читателей

Фонарю было лишь несколько дней от роду, когда его вместе с братьями- близнецами, сверкающими одинаково свежей краской, погрузили в большую машину и увезли куда-то совсем далеко от родного завода. Другие фонари тряслись от страха, позвякивая железными ногами, а он всю дорогу с любопытством подглядывал единственным глазом через маленькую дырку в брезенте трясущегося грузовика на открывающийся ему прекрасный мир. Больше всего его поразило солнце, лучи которого пробивались рассеянным золотом сквозь темный и толстый брезент. Ведь даже на своем огромном заводе он ни разу не видел такого большого и сильного фонаря! Фонарик завистливо посматривал на разлитое по машине солнечное золото и горестно вздыхал, понимая, что старайся- не старайся, а дотянуться своим тоненьким лучиком до солнца ему все же не удастся.

К вечеру машина въехала в большой город, и тогда наш малыш совсем стушевался, рассматривая десятки кованых, высоких и таких прекрасных уличных фонарей. Каково же было удивление фонарика, когда выгрузили его прямо у центральной площади, перед входом в красивый и элегантный новенький дом. Фонарь хоть и был совсем молодой и ничего не соображал в человеческой жизни, но сразу понял, что в таком чудесном доме могли жить только самые важные и именитые горожане.

Установили фонарь у самого входа в нарядное парадное, и в тот же вечер он впервые радостно осветил своими лучами доверенный ему кусочек темной дотоле улицы. Фонарик ужасно гордился новой должностью: сверкал, переливался и изо всех сил пытался дотянуться до окон, чтобы поприветствовать своим светом обитателей вверенного ему дома.

А уже вскоре на скамейке у парадного стали встречаться вечерами все немногочисленные жильцы этого маленького двора. Фонарик нетерпеливо ждал каждого такого вечера, ведь стоило ему только зажечь свет, как словно по команде, вокруг сразу же собиралась целая стайка говорливых и бойких местных ребятишек. Он радовался и играл вместе с ними, заучивая правила каждой дворовой игры и внимательно слушая важные детские разговоры. Они сразу подружились, и замышляя очередную проказу, дети заговорчески подмигивали фонарю как старому другу. Но даже этим маленьким хитрецам никогда не удавалось провести его и заставить забыть о своих обязанностях! Как только фонарик замечал в одном из окон своего дома тревожные глаза матери, ищущей своего малыша, то тут же спешил отыскать его и осветить лучиком маленькую фигуру.

Позже аромат приготовленного заботливыми руками ужина разгонял маленьких проказников по домам, и тогда их место на деревянной скамейке неизменно занимали старшие жильцы престижного дома. Одного из них фонарь особенно привечал и старался светить как можно сильнее, от всей души радуясь появлению этого интеллигентного и элегантного старичка. Фонарик замирал в предвкушении, терпеливо ожидая, пока старик отложит в сторону свою трость, удобно устроится на скамейке, наденет очки в тонкой серебряной оправе и тогда только, наконец откроет перед фонарем одну из своих чудесных книг! Старик перелистывал страницы, а фонарик жадно следил своим лучиком за каждой мелькающей перед ним строчкой, благодарно принимая те сокровища, что таило в себе каждое слово открытой перед ним книги. Так, вечер за вечером они путешествовали вместе по неизведанным далям и людским судьбам, размышляли о добре и зле, о прошлом и будущем, узнавали тайны мироздания и изучали открытия великих ученых. В эти вечерние часы границы маленького двора растворялись в свете фонаря, и единственному его глазу открывался огромный и прекрасный мир;а когда наступала ночь, и старик поднимался со скамейки- тоненький светлый лучик провожал его до самой двери, ласково поглаживая по сутулым плечам и благодарно освещая дорогу.

До поздней ночи у фонаря хватало работы: нужно было указать дорогу тем, кто припозднился;улыбнуться солнечным зайчиком для тех, у кого был тяжелый день, а устало бредущим к дому- осветить то окошко, где ждут их возращения. Самыми последними у деревянной скамейки всегда появлялась пара влюбленных. Они стояли подолгу, все прощаясь и прощаясь, не силах расстаться друг с другом до следующего дня. Фонарик рассеивался довольным, романтическим дождиком и каждый их поцелуй воспринимал как личное вознаграждение. Еще бы, ведь когда-то ему пришлось очень постараться для того, чтобы сейчас их лица светились от счастья даже ярче, чем светят его собственные лучики.

А дело в том, что однажды, зоркий фонарик, который внимательно заглядывал в лица всех жителей своего дома, разглядел редкий свет самой настоящей любви в глазах у одного молодого, тихого и неприметного паренька. День за днем следил он за тем, с какой грустью и нежностью этот смешной и немного лопоухий парнишка провожает влюбленным взглядом равнодушно проходящую мимо него красавицу. Поначалу фонарика очень злило это ее безразличие, но потом он понял, что на самом-то деле, красавица ничего не замечала, потому что всегда торопилась и не смотрела по сторонам! Тогда фонарик всеми силами начал привлекать ее внимание и ярко освещать лицо паренька каждый раз, когда красавица выходила из дома- но все усилия были напрасны, а красавица жмурилась от яркого света и опускала глаза. Фонарик злился и забывая о своих прямых обязанностях, переставал освещать перед ней дорогу, надеясь на то, что теперь она уж точно проследит своим взглядом за его лучиком. Но не тут то было! Фонарь показывал ей, что у скамейки расцвели голубыми звездами чудные незабудки- а она торопилась домой. Фонарик светил изо всех сил на пару воркующих белоснежных голубей- а она закутывалась в пальто и сломя голову бежала на работу. Фонарик направлял свои лучики на кленовые листочки, дивным узором сложившиеся на дорожке у дома- а красавица пробегала мимо. Фонарик показывал ей влюбленные глаза- а в ответ она закрывала свои. Как бы там ни было, но долго ходить по темной дорожке с закрытыми глазами еще никому не удавалось: и однажды красавица упала, споткнувшись прямо перед входом в парадное собственного дома и больно ударив коленку. Вот тогда то и пришлось ей, наконец-то, поднять свою красивую голову и оглядеться вокруг, чтобы увидеть протянутую ей надежную руку и светлые лучики давно влюбленных глаз. Фонарю, конечно, было немножко стыдно за свое поведение, но к тому времени он уже прочитал много книг и точно знал, что иногда для того чтобы найти настоящую любовь, сначала нужно больно ударить коленку.

Красавицина коленка скоро зажила и уже совсем не болела, а фонарик, взявший влюбленную пару под свое личное покровительство, вечерами рассыпался над ними то романтическим дождиком, то сияющими звездами, то слегка приторными, светящими сердечками. Именно так, по мнению фонаря, должны были выглядеть обязательные романтические атрибуты любого образцового свидания. Правда один раз, начинавшись очередных любовных историй, он попытался соорудить из своего лучика золотого купидона, но купидон у него получился похожим на объевшееся мороженого, толстое привидение;и сконфуженный фонарик тут же рассыпал его световой пыльцой, надеясь, что никто ничего не заметил.

Когда же ночь вступала в свои полные права, а влюбленные, наконец-то, находили в себе силы попрощаться и разойтись по домам, фонарь оставался совсем один и развлекался тем, что заглядывал своим лучиком в разные окна. Он ужасно гордился своим ростом, ведь его лучи дотягивались до окон самого высокого этажа, как раз туда, где жил настоящий градоначальник! Сначала фонарь удивлялся, зачем надо жить так высоко, но потом в одной из своих книг прочитал, что всем большим начальникам непременно нужно быть выше всех, чтобы смотреть на остальных сверху.

Фонарик его конечно побаивался и вытягивался по стойке смирно, едва завидев грузную фигуру. Домой начальник возвращался поздно, тогда, когда свет в окнах его квартиры уже давно был погашен. Скучающий фонарь прекрасно знал, что открыв дверь, он как всегда заглянет в комнату маленькой девочки, сладко спящей в своей кроватке, поцелует ее в пухлую щеку и отправится спать. Положа руку на сердце, следует сказать, что наблюдать за градоначальником фонарю было совсем неинтересно: тот хоть и являлся самым важным жителем вверенного фонарику дома, но здесь почти не бывал. Работа у него была ответственная, а потому с первыми лучами солнца, не дожидаясь пока маленькая девочка проснется, он уже спешил покинуть дом, чтобы заняться по-настоящему серьезными делами.

А фонарик меж тем рассеяннопускалсолнечных зайчиков по розовым щечкам просыпающейся девочки иподолгу размышляло том, почему люди считают, что самое важное и серьезное непременно должно находиться где-то далеко от их собственного дома.

Иногда градоначальник возвращался с работы, держа в руках большую красочную коробку, а поутру девочка находила ее у изголовья своей красивой детской кроватки. Поначалу фонарика просто распирало от любопытства, так уж ему хотелось узнать, что за подарок лежит внутри, а когда девочка доставала из коробки чудесную куклу, он счастливо переливался разноцветными огоньками, чтобы добавить волшебства прекрасной игрушке. Но к его удивлению, девочка совершенно равнодушно и даже немного грустно рассматривала игрушечную красавицу, а затем открывала дверцы своего шкафчика и прятала ее на далекую верхнюю полку. Со временем и фонарик потерял всяческий интерес к содержимому красочных коробок и заполненному доверху, игрушечному шкафу.

- оно и понятно,- вздыхал он про себя, - что толку в красивых игрушках, если тебе не с кем играть.

Однажды фонарик услышал, как соседки, которые обычно знали о чужой жизни намного больше, чем о своей собственной, судачили о том, что мать свою девочка почти не помнила, а воспитанием ее с малолетства занималась строгая гувернантка – обладательница безупречных манер и рекомендаций. Манерами и рекомендациями гувернантка очень гордилась и всем своим видом показывала, что на свете нет никого, кто бы больше нее разбирался в образцовом воспитании маленьких девочек. Воспитанием она начинала заниматься с самого раннего утра, туго завязывая непослушные детские кудряшки в идеальные косички. Такими же идеальными, как косички, были и накрахмаленные платьица девочки, и ее блестящие лакированные ботиночки, и элегантные маленькие шляпки. Как-то раз расшалившийся во дворе хулиганский ветер, прямо на глазах у фонарика, сорвал новую шляпку с головы девочки ивдоволь с ней наигравшись, бросил прямо на запыленного воздушного змея, которого давно и безуспешно искала дворовая ребятня. Девочка, конечно же, кинулась догонять шляпку, а вместе с ней нашла и крылатого змея, порядочно извалянного в грязи. Змей был возвращен довольным по уши мальчишкам, а чумазая девочка, с растрепавшимися на ветру косичками, беззаботно улыбалась местной детворе и бойко знакомилась со счастливыми хозяевами найденной игрушки. Стоит отметить, что, пожалуй, это был единственный случай, когда гувернантка не успела позаботиться о манерах и воспитании своей подопечной. Но ей это было простительно, ведь в силу своего почтенного возраста она просто не могла догнать бойкую девчонку! К тому же, это неловкое упущение тут же было мастерски и незаметно исправлено: ручки начисто вытерты приготовленным для таких случаев белоснежным платочком, непослушные кудряшки заправлены, шляпка оттерта от пыли и грязи, а девочка поспешно отправлена на обязательный урок музыки, к ожидающему ее именитому профессору. Уроков у девочки былопредостаточно, афонарик только и успевал следить, как c утра до вечера она перемещалась с музыки на пение, с пения на словесность, со словесности на математику, а с математики на еще какой-нибудь очень важный для будущей взрослой жизни предмет. Оно и неудивительно, ведь гувернантка была абсолютно уверена, что главная обязанность образцовой наставницы заключается в том, чтобы как можно лучше подготовить свою подопечную к взрослой жизни -о чем не забывала напомнить девочке каждый раз, когда та вдруг начинала тихонько хныкать перед очередным ненавистным уроком. Гувернантка говорила так убедительно, что фонарик, который тоже невольно слушал ее наставления, даже начинал побаиваться этой неизвестной взрослой жизни, к которой надо так усиленно готовиться. К тоже же он совсем запутался.

-ведь если все свое время потратить на то, чтобы стать взрослым,- хотел спросить он у гувернантки, - на детскую-то жизнь его может совсем не остаться.

Но разговаривать с людьми фонарик не умел, а потому довольствовался тем, что заглядывал в девочкино окошко, слушал речи об образцовом воспитании и смотрел, как она прилежно играет на своем пианино, послушно разучивая очередную, заданную мелодию. И хотя мелодииему нравилась, думал он в это время совсем не о музыке, а перед его единственным глазом почему-то стояла красивая, фарфороваякукла, надежно запертаяв яркой картонной коробке игрушечного шкафа.

Настроение у него портилось, и он отрывался от окна детской комнаты, чтобы оглядеть вверенный ему дом:

- во всем виноваты стены!- догадывался фонарик,- люди строят такие толстые стены между собой, что свети- не свети, а за слоем бетона они все равно друг друга не видят!

- Нозачем строить стены, если за ними они так страдают от одиночества!- не понимал фонарик и все больше сокрушался, разглядывая одно окно за другим.

- - вот например здесь, вся гостиная увешана почетными наградами и памятными фотографиями балерины, которой когда-то восхищался весь город. И что? Стоило только ей постареть, как о ней тут же все забыли и никто даже не догадывается о том, что в своих стенах она осталась совсем одна, окруженная лишь призраками воспоминаний!

Это окошко он особенно любил и иногда, заглядывая сюда, видел, как поздно ночью балерина вдруг снимала висящие на гвозде старые пуанты, ставила пластинку с чудесной музыкой, выключала яркие лапмы и начинала танцевать.

В такие вечера и фонарь заботливо приглушал свой свет так, что в окне был виден лишь прекрасный тонкий силуэт гениальной балерины. Он замирал в предвкушении, зная, что совсем скоро в ее небольшой уютной гостиной вновь произойдет маленькое настоящее чудо, поворачивающее время вспять.

В тот миг стены ее дома словно раздвигались, открывая своему единственному зрителю величественную сцену ИСТИННОГО театра. Морщинистые, изможденные руки взмывали ввысь, в свете мерцающих огней превращаясь в невесомые крылья ажурной сказочной птицы; а в гордом, профессиональном повороте лебединой шеи,как и много лет назад не было заметно ни одной предательской складки.Вздутые, страшные вены на изуродованных многолетним каторжным трудом ногах исчезали в полутьме ее сцены; и фонарь, затаив дыхание, восторгался стремительными , воздушными фуэте точеных и легких как воздух ножек...

После окончания своего маленького спектакля она никогда не зажигала вновь жестокий, обнажающий время свет, так и засыпая, словно убаюканная собственными воспоминаниями. Фонарь же ночь напролет оберегал осторожными, приглушенными лучами чуткий сон, на один вечер вновь ставшей молодой и прекрасной, танцовщицы.

Однажды балерина вернулась домой не одна. Рядом с ней быстро семенило на маленьких кривых ножках мохнатое существо, которому предстояло стать новым жителем вверенного фонарику дома. По дороге оно периодически спотыкалось и тыкалось мокрым носом прямо в холодный снег, но тут же злобно отряхивалось и гордо продолжало свой путь навстречу новой жизни.

Как только мохнатый житель скрылся за дверью парадного, заинтригованный фонарик тут же поспешил заглянуть в уютную гостиную балерины, но завидев светлые лучики, существо бойко прыгнуло на окно, воинственно подняло огромные уши, громко залаяло, а для пущего устрашения фонаря еще и выставило на его обозрение свои маленькие молочные зубы. Фонарик не на шутку перепугался, обиделся, и назвав существо мохнатым чудищем, поклялся никогда больше не заглядывать в это окно. Продержался фонарик от силы минут пять, а когда любопытство взяло верх, он снова осторожно заглянул в гостиную.

В гостиной наблюдалась удивительная картина: довольная балерина наливала в маленькое блюдечко молоко, а существо за ее спиной самозабвенно вгрызалось молочными зубами в ее любимые диванные подушки. Фонарик обрадовался и решил, что долго существо здесь не продержится и совсем скоро будет с позором изгнано из почтенного дома. Но когда через пару часов он вновь заглянул в окошко, то увидел мохнатые лапы по-хозяйски развалившиеся прямо на белоснежной кровати. Сон у существа оказался чутким, и почувствовав вражеский лучик на мокром носу, оно тут же вскочило с подушки и подняло громкий лай, моментально разбудив половину жителей дома. Обеспокоенный не на шутку фонарик ретировался и решил ждать, что будет.

Когда на следующий день балерина вывела чудище во двор, любознательный фонарик уже успел прочитать, что мохнатое чудовище является не выросшей собакой и называется щенком.

Попав во двор, щенок первым делом, вытаращив глаза-бусинки, бросился на главного дворового кота. Кот был умный, а потому, не вступая в схватку, поспешил достойно удалиться. Почувствовав себя полным хозяином отвоеванной территории, мохнатый щенок, весело потряхивая ушами и громко лая, ринулся к толпе мальчишек и ликующе впился зубами в отнятый у них футбольный мяч! Фонарь затаил дыхание в ожидании скорой расправы! Но не тут то было! К его удивлению, мальчишки, вместо того, чтобы расправиться с чудищем, обступили его со всех сторон, восторгаясь страшными ушами, всеми четырьмя кривыми лапами и даже противным мокрым носом! Обескураженный фонарик растерянно смотрел на радостную детвору и искренне недоумевал, почему маленькое, противное и шумное существо вызывает у людей такие восторги. Отношение самого фонарика к новому жильцу дома окончательно определилось в тот момент, когда щенок, в завершение своего первого дворового путешествия, пустил желтую струйку позора прямо на единственную стальную ногу фонаря! В ответ оскорбленный фонарик осветил лучами презрения мохнатые уши чудища и отвернулся от него навсегда!

Все последующие дни светлые лучики равнодушно скользили мимо выставленных в окно мохнатых ушей, а блестящие глазки –бусинки, со своей стороны, настороженно таращились на уличный фонарь.

И кто знает, как бы сложились их отношения, если бы однажды во время сильной грозы фонарик не заметил, как дрожат за окном мохнатые ушки. Балерина крепко спала, а съежившийся от страха щенок с ужасом смотрел в небо, вздрагивая от каждого раската грома и вспышки молний. Озадаченный фонарик пытался разобраться в своих чувствах: с одной стороны, конечно же, он не мог простить чудищу ни позорных желтых струек, ни оскаленных на его лучики зубов, но с другой- чудище все же являлось жителем вверенного ему дома, а значит его подопечным. Фонарик хоть и был железным, но только снаружи, а потому вскоре светлые лучики, забыв о прошлым обидах, сумели пробиться сквозь непогоду прямо в окошко испуганного щенка, разделяя с ним пополам тяготы ночи и страшной грозы.

В свете фонаря грозный дождь превращался в забавные светлые капли, и щенок, забывая о раскатах грома, уже вилял хвостиком и лапой пытался поймать заглянувших в его окно светлых зайчиков уличного фонаря. Лучики ласково гладили мягкую шестку, и страх отступал, ведь любую грозу можно пережить, если кто-то по-дружески светит тебе в ночи. С тех пор и началась эта странная дружба, отражавшаяся ярким светом в черных как смоль, блестящих глаза щенка.

Дружба дружбой, но пакостный характер мохнатого чудища не изменился и после грозовой ночи. Каждое его появление во дворе было подобно вихрю, разрушающему все на своем пути. Жители почтенного дома в страхе замирали, когда балерина, изо всех сил, стараясь удержать неуправляемый мохнатый вихрь на поводке, вылетала из парадного. Вихрь на поводке никак не удерживался и вырвавшись на свободу, мчался сломя голову прямо к мирно сидящему на скамейке интеллигентному старичку, пытаясь впиться маленькими зубами в ценный книжный трофей . По дороге мохнатый ураган успевал растолкать влюбленных, облизывая обоих огромным шершавым языком; ликующе поприветствовать маленькую девочку, норовя стянуть с ее головы шляпку и игнорируя брезгливое шипение образцовой гувернантки, радостно станцевать во дворе на своих неуклюжих, кривых лапах. Смущенная балерина только и успевала приносить свои извинения соседям, а клубок взъерошенной шерсти, меж тем, направлялся к своему светящемуся от счастья и ужаса другу, чтобы оставить на его блестящей, стальной ноге желтую струйки признательности. Фонарь умирал от стыда, но от дружбы не отступался, справедливо полагая, что глупо отказываться от друга из-за мелких недостатков и пакостей.

С приходом зимы фонарик и щенок придумали новое развлечение, и весь двор с удовольствием наблюдал, как комочек шерсти ловит на пушистом снегу светлых зайчиков, рассыпающихся на огромных сугробах. А длинными зимними вечерами светлые лучи освещали причудливые снежинки, рисуя в застывшем воздухе прекрасную зимнюю сказку, и щенок за окном таращил на них черные бусинки глаз, покачивая мохнатыми ушами в такт снежному танцу.

Но однажды балерина не вышла во двор в привычное время, и обеспокоенный не на шутку фонарик безуспешно пытался что-то рассмотреть в темных окнах знакомой гостиной. Вечером у дома тоскливо завыла сирена, а когда в комнате, наконец-то, зажегся свет, фонарик увидел, что приехавшие врачи беспомощно разводят руками у кровати спящей и белой как снег балерины:

-Сердце танцовщицы бьётся только на сцене,- тяжело вздохнул один из них,- когда опускается занавес, оно останавливается. Ее танец закончен.

Щенок забился в угол и испуганно следил за незнакомыми людьми, прижав мохнатые ушки. Его не заметили даже тогда, когда он выбежал на улицу вслед за теми, кто пришел попрощаться с балериной. Их было много. Фонарик никогда еще не видел столько людей и решил, что здесь собрался весь город. Люди поочередно произносили красивые речи, а никем незамеченный, маленький клубочек шерсти в страхе прижимался к холодной стальной ноге своего единственного друга.

- почему вы пришли к ней только тогда, когда она уже не может вас видеть?- силился понять фонарик, оглядывая собравшихся горожан и вспоминая театр одиночества ее красивой гостиной.

- почему вы говорите ей красивые слова только тогда, когда она уже не может их слышать?- пытался спросить он у собравшихся людей, поочередно освещая их скорбные лица.

Но фонарю никто не отвечал, да и в людских книгах фонарик никогда не встречал ответы на такие вопросы.

Закончив свои речи, люди ушли, а свет в одинокой гостиной погас навсегда. Наступала ночь, и фонарик с щенком остались во дворе совсем одни, слушая заунывную песню морозного ветра и вой начинающейся вьюги. С каждым часом метель все сильнее окутывала холодным, безжалостным одеялом город и леденела на стальной ноге фонаря, к которой так доверчиво жался замерзающий мохнатый клубок. Один за другим гасли окна в засыпающем доме, но фонарик все еще надеялся на то, что кто-нибудь все же выглянет во двор и разглядит в ночи дрожащие обледеневшие ушки.

-Тревога! Просыпайтесь! Тревога!- сигнализировал он изо всех сил, но слабенький свет фонаря не мог пробиться сквозь лютую стужу, и люди крепко спали в своих домах, убаюканные колыбельной песней метели.

- Держись! Ты должен! Ты обязан пережить эту ночь!- уговаривал он обледенелую шерстку. Отчаявшийся фонарик готов был отдать весь свой свет, лишь бы согреть замерзающее сердце друга и плакал от бессилия, кляня свое холодное, стальное тело, способное лишь светить.

-Тревога! Вставайте!– лихорадочно метался маячок беды по темнеющим окнам спящего дома. И вот уже только одно из них оставалось гореть светом надежды. Окно верхнего этажа, то самое, которого так боялся фонарик. Градоначальник сосредоточенно писал что-то за своим столом, не обращая внимания на разыгравшуюся во дворе вьюгу.

- Слáбо, cлáбо, не видит! -в панике метались тоненькие лучи света по комнате градоначальника. Еще миг и погаснет последнее окошко надежды! Натянулись до отказа железные струны мышц, задрожали от напряжения вены проводов, а единственный стеклянный глаз зазвенел от боли, ярким прожектором заглядывая прямо в лицо человеку!

- Беда! – успел прошептать фонарик, освещая умирающим лучиком торчащие из снега ушки.

Не выдержав напряжения, вдребезги разбилось стекло, а натянутые как струны провода, рвались один за другим, рассыпая вокруг себя предсмертные, яркие искры.

Погасший фонарик уже не видел, как ослепленный его прожектором человек удивленно подошел к окну, всматриваясь в темноту ночи. Не видел фонарь и свой последний лучик, ярко осветивший замерзающего во дворе щенка. Не видел, как человек, вдруг, неожиданно для самого себя, выбежал на темную улицу и подхватил на руки холодеющий мохнатый клубок, крепко прижимая его к сердцу.

Во дворе воцарилась ночь, и лишь в одном окошке на верхнем этаже дома до самого утра не гас свет, сверкая в темноте светлячком теплого счастья…

На следующий день во двор престижного дома прибыла целая группа чиновников. Они заискивающе смотрели на градоначальника, сетуя на фабричный брак и предлагая установить перед домом новый, большой фонарь.

Градоначальник внимательно слушал их предложения, но на лице его почему светилась озорная и совсем неподобающая высокой должности, мальчишеская улыбка:

- он не бракованный, - наконец-то, промолвил мужчина, задумчиво глядя на погасший фонарик,- все дело в том, что этот маленький фонарь с первого дня службы абсолютно правильно понял, в ЧЕМ заключаются его обязанности.

Чиновники, по привычке даже не пытаясь вникнуть в смысл сказанного, тут же понимающе закивали, поспешив, как всегда, согласиться с начальством.

Несколько дней подряд вызванные рабочие ремонтировали фонарик, связывая порванные провода, сваривая по-новой железные вены и вкручивая яркую лампу. И вот, наконец-то, в темном дворе вновь загорелся нужный всем свет.

Первое, что увидел прозревший фонарик, запомнивший лишь ужас последней ночи, было маленькое пятно позора, желтеющее на белом снегу, прямо у его ноги. Недалеко от пятна неистово радовалось заметно отъевшееся мохнатое чудище, громким лаем приветствуя старого друга. На толстой шее щенка красовался сверкающий ошейник, а его уши по-хозяйски трепала маленькая, довольная девчушка. Косички ее совсем растрепались и неприлично торчали из-под съехавшей набок шапки. Пока фонарик ее ошарашенно рассматривал, шапка с косичек окончательно слетела, сбитая огромным снежком. У дома завязалась настоящая снежная битва, а бойкая девчонка тут же бесстрашно ввязалась в войну, затеянную шумной дворовой ребятней.

Не имея никакой возможности увернуться от шальных снарядов, фонарик смиренно принимал снеговые удары, поминая самыми плохими словами образцовое воспитание.

- И где они, ваши манеры? - слезливо вопрошал фонарик, сверкая залепленным снегом глазом и отмечая отсутствие рядом с девочкой ее строгой гувернантки.

Несмотря на вопиющее нарушение правил образцового воспитания, гувернантка во дворе так и не появлялась, и фонарик, вновь покосившись на желтое пятно у своей ноги, справедливо рассудил, что образцовое воспитание несовместимо с наличием в доме мохнатого чудища.

Место пропавшей гувернантки, рядом с девочкой, занимал самозабвенно бросающийся снежками мужчина, в котором фонарик с трудом узнал важного градоначальника. Получив очередную порцию мокрого снега, фонарь удивленно заглянул в смеющиеся, мальчишеские глаза городского начальства:

-Для того, чтобы найти самое важное, совсем не обязательно выходить из дома, так ведь?- озорно подмигнул начальник фонарику, заслоняя девчонку от летящего прямо на нее снежного снаряда.

А на следующий день прямо под фонарем установили большую красивую елку. Вокруг нее столпились все без исключения жители дома, оживленно обсуждая предстоящие праздники и развешивая гирлянды. Интеллигентный старичок, отложив в сторону книгу, пытался дотянуться со скамейки до верхних веток, протягивая ленточки веселой, елочной мишуры. Влюбленные между поцелуями успевали развешивать золотых купидонов и ангелочков, а щенок копошился под ветками, рискую обвалить главный праздничный символ. В собравшейся толпе фонарик разглядел, смотрящую прямо на него девчушку.

- Глянь,-дернула она отца за руку,-макушка елки оказалась прямо под нашим фонариком, и теперь кажется, будто он и есть самая настоящая рождественская звезда!

- Ты права,- отчего то смутился градоначальник, разглядывая сияющий от счастья фонарь,- чтобы увидеть звезду, иногда нужно спуститься на землю, а не задирать кверху свой нос.

Ничего этого фонарик не слышал, он был занят своими прямыми обязанностями:СВЕТИЛ вверенным ему людям.