В далёкие времена, когда одному из могучих государств принадлежали обширные земли от великого Восточного моря и до западной реки Рейн, случилась эта история. В ту эпоху правил этим многочисленным народом справедливый, честный и благородный царь Мирослав. Множество городов процветало по всей территории государства, люди жили в них мирно и счастливо. Каждым поселением управлял совет мудрых бояр, назначенный самим царём. Казалось, всё хорошо было при правлении Мирослава: давно не решались на них нападать южные и западные недруги, никто не страдал от природных бедствий, а народ трудился во благо своей земли. Ничто не грозило великому царству: ни голод, ни война. Только одного не имел царь — счастья в своей семье, не было у Мирослава детей. Несколько раз женился он на молодых красавицах, но ни одна не подарила ему ребёнка. Не слышно было в его теремах детского смеха, некому было передать

свой опыт и мудрость. И решил тогда царь съездить к верховной жрице храма Лады-матушки, попросить её о помощи. Оседлал своего коня Мирослав и помчался к священному озеру, где находился храм великой богини. Несколько дней ехал он по бескрайним дорогам своего царства, пока не добрался до места.

Подъехал царь к храму, окружённому глубоким рвом и высоким частоколом с башнями, и подошёл к воротам, где его встретили девы-воительницы, стоявшие на дозоре. Когда Мирослава провели за оборонительные стены, увидел он великолепный сад цветов и плодовых деревьев, а в центре сада стоял храм Лады. Это был трёхэтажный терем, украшенный резным растительным орнаментом. Четыре крытых крыльца смотрели на все стороны света. Верхний этаж имел резные балкончики, украшенные цветами и диковинными кормушками для птиц. Завершением терема была восьмигранная пирамида с изображением коловрата на верхушке, крытая осиновой черепицей, из-за чего издали казалась серебряной. По углам храма виднелись башенки, которые также завершались пирамидами, но уже четырёхгранными. На крыльце, выходящем к воротам, встретила Мирослава верховная жрица Светлада.

Поклонившись жрице и поприветствовав её, царь проследовал вслед за ней в храм. В центре высокого зала стояла золоченая статуя богини неземной красоты, одетая в льняную вышитую рубаху и подпоясанная вытканным поясом. Голову богини украшал венок из ярких цветов. Казалось, что она вот-вот оживёт и сойдёт со своего постамента, окружённого благоухающими цветами и сочными плодами. Очнувшись, словно от наваждения, Мирослав

заметил, что Светлада молча смотрит на него и улыбается. Жрица повела царя дальше. Пройдя в храмовую библиотеку и подойдя к стене, она сняла полог — и государь увидел зеркало жизни в старинной раме.

Долго размышляла Светлада, всматриваясь в зеркало. Наконец, она промолвила:

— Выслушай меня внимательно, государь, без горечи и гнева. Ни одна женщина на земле не сможет подарить тебе ребёнка. Но дитя у тебя всё же появится, только мать его будет не из мира живых. Когда ребёнок вырастет, он будет сильным и могучим богатырём, которым ты будешь гордиться.

— Разве возможно рождение живого от мёртвого? — удивился Мирослав.

— Я видела лишь то, что показало зеркало, — ответила Светлада.

Поклонился царь жрице, поблагодарил и отправился назад, в свою северную столицу. Весь обратный путь размышлял Мирослав над словами

Светлады. В конце концов, он решил, что ошиблась жрица или он что-то недопонял. Вернувшись в город, за делами и заботами царь вскоре забыл о пророчестве жрицы. Несколько лет минуло. Мирослав и вовсе перестал мечтать о детях. Как-то раз, в прекрасный морозный и солнечный зимний день в азарте охоты царь углубился в лес и потерял из виду свою свиту. Вдруг небо потемнело и внезапно налетела пурга. Мгновенно замело все следы. Снег слепил глаза, ничего нельзя было разглядеть. Конь, фыркая от забивавшего ноздри снега, кружил по лесу со своим всадником, но выйти на дорогу так и не смог. Вскоре, обессилев от борьбы со стихией, животное встало. Тогда Мирослав, спрыгнув с коня, взял его под уздцы. По пояс в снегу, он пытался отыскать выход из леса, но пурга усилилась. Пробиваясь сквозь сугробы, царь потерял счёт времени. Снег забился за сапоги, за шиворот и в рукавицы. Не чувствуя рук и ног, Мирослав едва стоял, а конь, тяжело дыша, и вовсе не мог двинуться с места. Тогда, оставив верного коня, царь пополз в неизвестном направлении. Неожиданно ветер стих, и Мирослав смог поднять голову. Стоя на коленях, он с удивлением и радостью увидел недалеко от себя заваленную снегом избу, из трубы которой шёл дым. Надежда на спасение придала измученному путнику столько сил, что он вернулся за конём и повёл его к избе.

Поставив верного друга в небольшую конюшню, царь постучался в дверь и вошёл в избу. В просторной светёлке никого не было, но стол был накрыт к трапезе. Мирослав решил, что хозяин вышел и вскоре вернётся. Сняв шубу и греясь у печи, он долго сидел в ожидании, но никто так и не пришёл. Тогда он сел трапезничать один и подивился изобильным яствам: на столе, под вышитыми полотенцами, был жареный рябчик с клюквой, зайчатина в сметане, солёные грибы и душистый свежеиспечённый хлеб. А хмельной мёд разогнал в промёрзшем теле кровь и помог согреться. От сытного обеда сморил государя сон. Тем временем пурга снова разбушевалась. Ветер выл в трубах и стучали ставни, будто налетел ураган. Но Мирослав надвинул поглубже шапку, чтобы не слышать жуткого завывания ветра, и, накрывшись шубой, улёгся на лавку рядом с печью. В полночь царь проснулся от странного шума в доме. Открыв глаза, он увидел, что в открытую настежь дверь попарно, словно лебёдушки, входят снежные девы. На голове у каждой прозрачный ледяной кокошник со снежинками, длинные белые косы спускаются до пят. Искусно расшитые ледяными узорами, словно алмазами и жемчугами, белоснежные платья дев стелились по полу. Лица будто светились изнутри, а глаза стального цвета сверкали, как лёд на солнце. Все они были одинаково прекрасны, так что невозможно было отвести от них взора. Забеспокоился Мирослав, что снежные девы заметят его и заморозят насмерть, но они не обратили на него внимания. Царь лежал на лавке, боясь пошевелиться, и во все глаза смотрел на происходящее. Вдруг послышалась плавная мелодия, и белые девы, взявшись за руки, легко закружились в хороводе, паря над землёй, и запели:

Приди, подруга милая, зовут тебя сестрицы.

Очнись, наша любимая, и распахни ресницы!

Из снежных тканей для тебя мы принесли

одежды.

Отец Мороз зовёт к себе, он ждёт тебя,

как прежде!

Вдруг Мирослав увидел, как с печи поднялась девушка. Её синие глаза смотрели печально вдаль, а белоснежные руки тянулись к сёстрам. Волосы красавицы спускались до самых пят и рассыпались по плечам. И настолько была ослепительно прекрасна сестра снежных дев, что государь зажмурился и прикрыл глаза рукой. Сквозь пальцы он видел, как сёстры одевали её в белоснежное платье, заплетали косу и украшали голову сверкающим кокошником. Затем они поставили её в центр своего хоровода и снова закружились и запели песнь:

Ты, Лада-матушка родная!

Спаси сестру от чар могучих!

Её сгубила воля злая,

И спит она в лесах дремучих.

Отец Мороз спас дочь от смерти,

Но днём она уж не живёт.

Ей снится жизнь её, как прежде,

И лишь в ночи она встаёт.

Любовь твоя сметёт проклятье,

Любовь сильнее всех преград!

Не устоит пред ней заклятье,

Рассыплется, как летом град!

Музыка стихла. Снежные девы приблизились к своей сестре, встали на колени и, роняя ледяные слёзы, склонили перед ней головы, а она обнимала каждую, прощаясь. Затем красавица поклонилась им до земли, и сёстры растворились в воздухе, словно их и не было. Свет померк в избе. Только одна свеча осталась гореть на столе. При её свете печальная красавица стала снимать свои драгоценные наряды. Наконец, распустив волосы, она снова повернулась к печи. И тут Мирослав понял, что девушка снова хочет забраться наверх. Тогда он решил рискнуть и, подав голос, встал с лавки.

От испуга дочь Мороза вскрикнула и забилась в угол избы. Тогда царь, подойдя к ней, осторожно взяв за руки и стал успокаивать ласковым голосом:

— Успокойся, милая девушка! Ничего дурного я тебе не сделаю! Я — Мирослав, царь Северной страны. Я охотился, но вдруг началась пурга, которая замела все дороги. Потерявшись, я случайно набрёл на эту избу и видел всё, что тут произошло. Расскажи, кто ты? Может, я смогу тебе помочь? И что за проклятье, о котором пели снежные девы?

Заколдованная красавица взглянула на Мирослава широко распахнутыми глазами и вдруг прижалась к нему и зашептала:

— Только ты сможешь пробудить меня от великого сна. Я Снежана, младшая дочь Мороза Севериновича и Пурги Юговны. Много лет назад Морок, злой демон лжи и наваждений, увидел меня гуляющей в лесу и пожелал сделать одной из своих жён, но я отказала ему. Тогда разгневанный демон убил меня. Мой батюшка Мороз силой своей любви смог вернуть меня к жизни, но жизнь возвращается ко мне только в морозную полночь, когда на землю приходит власть отца. Только во время морозов и метелей я могу увидеться со своими сёстрами, а в остальное время пребываю во сне-наваждении.

— Как же снять эти чары? — спросил Мирослав.

— Когда отец спас меня, моя матушка сказала, что освободить меня от заклятья может только сила богини Лады, которой подвластна истинная любовь. А ещё она предсказала, что полюбить меня и развеять чары злого Морока сможет лишь один человек — царь великой Северной державы.

Пока Мирослав стоял, погрузившись в раздумья, он и не заметил, как Снежана, повинуясь заклятью, вновь подошла к печи и забралась на свою лежанку. Когда царь понял, что её нет рядом, он со свечой в руках заглянул на печь и обмер — перед ним вместо красавицы была высохшая сморщенная мумия. Тут вспомнил Мирослав пророчество главной жрицы Светлады, сказанное много лет назад, и понял, что сама судьба привела его сюда и велит исполнить предначертанное и вернуть эту девушку к жизни.

Наутро пурга стихла и выглянуло солнце. Проснувшись, Мирослав укрыл мумию девушки своей шубой. Затопив печь, он принялся хозяйничать: принёс дров, накормил и напоил коня и приготовил еду.

К вечеру во дворе послышался шум. Выглянув в окно, Мирослав увидел, что это приехали бояре, которые искали его весь день и всю ночь. Однако царь отправил их назад в столицу и наказал:

— Возвращайтесь в город и ждите. Как ударят трескучие морозы да завьюжит пурга, сразу собирайтесь и скачите сюда. Подготовьте расписные сани, запряжённые тройкой белых коней, да привезите свадебные одежды для меня и моей невесты.

Удивлённые бояре не стали спорить и расспрашивать о невесте. Только пожали плечами и повернули коней обратно. А Мирослав вернулся в дом.

К ночи погода переменилась, засверкали звёзды, и ударил лютый мороз. Поужинав, царь лёг на скамью за печью и стал ждать полночи. Снова распахнулась дверь, и так же, как в прошлый раз, в избу вошли снежные девы. Стали они водить хоровод и звать свою сестру. Тут вышел царь из-за печи. Удивлённо посмотрели на него снежные девы, но песню не прервали, только расступились перед ним. Спустилась с печи Снежана. Подошёл к ней Мирослав и накинул на плечи свой царский плащ. Затем поклонился снежным девам и промолвил:

— Не сердитесь, красавицы, что явился незвано. Знаю я о вашей печали и хочу помочь. Всей душой полюбил я вашу младшую сестру Снежану, и прошу у вас и вашего батюшки с матушкой дать согласие на нашу свадьбу.

Вдруг покрылись снежным инеем стены избы, распахнулась дверь, и на пороге появились Мороз Северинович и Пурга Юговна. Не испугался Мирослав, поклонился им в пояс. Подошёл отец к заколдованной красавице, обнял её и спросил:

— Согласна ли ты, дочь моя любимая, выйти замуж за смертного царя Северной державы?

— Согласна, батюшка, — промолвила Снежана, потупив взор. — Полюбился он мне с первого взгляда.

Пурга Юговна также обняла и расцеловала дочь в обе щёчки. Ударил Мороз Северинович ударил волшебным посохом об пол, заискрилась вокруг Снежаны снежная пыль и превратилась снежная дева в прекрасную девушку с золотистыми косами и голубыми, как небо, глазами. Поклонились снежные девы сестре и исчезли. Растворились в воздухе и родители Снежаны, словно их и не было. Только иней остался на стенах.

На следующий день подъехали расписные царские сани с запряженными в них тройками белых коней. Привезли бояре одежды праздничные. Вышла Снежана на крыльцо в платье свадебном, ахнули люди от красоты неземной, и весело полетели тройки в столицу. Сыграли свадьбу. В мире и согласии зажили царь с царицей. Через год родила Снежана Мирославу сына богатырского, и назвали родители его Яросветом. Добрыми делами прославил он отца с матерью. А дедушка Мороз Северинович и бабушка Пурга Юговна гордились своим внуком.